Это краткая версия подкаста «Запуск завтра», который, как и «Код», выходит при поддержке «Практикума». Если у вас есть время и желание, можно послушать полную версию:
О героях
Елена Мурадова — соосновательница и управляющий партнёр каршеринга «Белка-кар». Училась в калифорнийском университете на программе MBA. Там она познакомилась с Лорианой Сардар и Екатериной Макаровой — соосновательницами сервиса.
Лориана Сардар — генеральный директор «Белка-кар». Использует миланский каршеринг с 2013 года. Дала «выкрасть» себя из Милана в Москву партнёршам по бизнесу, чтобы основать в Москве собственный каршеринг.
Как появилась идея
Елена Мурадова: В ноябре 2013 года я прилетела к Лориане в Милан. В аэропорте она меня встретила на каршеринге Car2Go. Это был красивый автомобиль Smart, белый с голубыми надписями. Я долго расспрашивала Лору, что это такое, и тогда мы впервые задумались о запуске сервиса каршеринга в Москве.
Далее совпали три вещи: в 2013 году ввели первую платную парковку в пределах Бульварного кольца, Кате нужен был проект для завершения её обучения в Сколкове, а Лора вовсю использовала Car2Go в Милане. Потом мы как-то созвонились и решили, что можно попробовать.
Чем каршеринг отличается от своего автомобиля
Свой автомобиль нужно мыть, заправлять, парковать, ремонтировать, вовремя и правильно платить налоги. Когда ты находишься в родной стране, то можешь позвонить брату, папе или другу. Они подскажут, в какой сервис лучше обратиться, где заправляться и бесплатно парковаться. Когда ты находишься в чужой стране, всё это — стресс. Тем более в Италии, где безумно дорогие парковки.
Благодаря каршерингу я плачу только за время, когда автомобиль мне нужен. Я могу оставить машину, где хочу, и потом взять другую, которая уже будет заправлена и помыта.
Каршеринг — это другое мировоззрение. Когда я начала пользоваться сервисом, поняла, что не хочу владеть машиной, а хочу пользоваться ею, когда мне нужен личный транспорт.
Как выбирали модель каршеринга
Чтобы не допустить базовых ошибок, мы наняли консультанта — Джулиана Эспириту, который запускал Zipcar, один из крупнейших каршерингов в мире. Он помог понять, что для нашего каршеринга подойдёт модель free floating — когда машины разбросаны по всему городу, а оставить авто можно в любой городской парковочной зоне. В Америке больше распространена другая схема — station based. По этой модели машину можно взять и вернуть только в одну точку.
Как помог Собянин
Мы понимали, что без особого отношения власти к такому сервису бизнес работать не будет — нам нужны льготы. Связей никаких у нас не было, поэтому мы ходили в Дептранс как на работу: рассказывали, что такое каршеринг и почему он важен для Москвы. Убеждали, что это не нам нужно законодательство, а вам нужен каршеринг.
Каждый раз мы уходили с каким-то домашним заданием. Нам говорили: «Хорошо. А как каршеринг работает в Европе?». Мы отвечали на следующей неделе: «Вот как он работает: Италия, Франция, Германия». В итоге мы проделали колоссальную подготовительную работу по анализу того, как каршеринг должен работать в России.
В какой-то момент об этой теме услышал Собянин. После этого всё понеслось молниеносно. Он принял решение, что каршерингу быть. Наверное, Сергей Семёнович видел, как это работает в Милане, и его это тоже заинтересовало.
В течение 11 месяцев город с нашей помощью выпустил постановление правительства Москвы 405. Это постановление даёт возможность каршеринговым операторам получать парковочное разрешение на новый автомобиль. Оператор платит за каждую машину определённую сумму в год, после чего её можно оставлять на городской парковке в течение года без дополнительной платы. Получается, мы всё равно платим городу за парковку, только с большой скидкой.
Как общались с инвесторами
Как выяснилось, не так-то просто привлечь деньги в проект. Ты не можешь прийти к инвестору со словами: «Вот хотим каршеринг, идея крутая. На западе такой сервис живёт — значит, и у нас получится». Мы начали заниматься проектом в ноябре 2013 года, а запустились в 2016-м. За это время мы обошли около трёхсот инвесторов.
Со стороны это выглядело так: приходят такие три мартышки, все разные, глаза горят, что-то рассказывают. Интересно же послушать. Денег не дадим, но посмотрим, посмеёмся, вопросы позадаём. Кажется, что для большинства инвесторов наши презентации были развлечением между сложными и серьёзными сделками.
Инвесторы говорили: «У России другой путь. Русским людям это не нужно, каршерингом никто не будет пользоваться, и у вас украдут все машины в первый день». А мы верили и были уверены, что это не так. В своих агрессивных прогнозах мы говорили: «В Москве будет 7 000 машин».
Сейчас у нас пять с половиной тысяч только в парке, а в Москве — 30 000 машин. Мы реально были правы, потому что Москва стала крупнейшим рынком каршеринга в мире.
Машины часто угоняют? Сами пользователи воруют?
Автомобили правда воруют. Первый автомобиль у нас пытались своровать через три-четыре месяца после запуска. Оказалось, что это организованная преступная группировка, которая перегоняла машины в Ингушетию.
К сожалению, такие кейсы есть и сейчас, но хорошо, что они редкие. За всю историю существования сервиса у нас угнали несколько автомобилей. Их можно пересчитать по пальцам одной руки.
Сложнее обстоит ситуация с наполнением самих автомобилей.
Когда мы только начали работать, то серьёзно разочаровались в человечестве. Воровали всё, что только можно унести: от незамерзайки до заднего сиденья.
Сейчас таких случаев в десятки, в сотни раз меньше. Думаю, что это результат работы с нашей аудиторией. «Плохих» пользователей мы отклоняем и запрещаем им пользоваться сервисом, а «хороших», наоборот, холим и лелеем.
Как собрали команду
Мы не побоялись и взяли очень молодую команду. На момент запуска нашему техническому директору было 22 года, а операционному — 23. Вся команда была супермолодая и очень талантливая. В итоге не прогадали.
Сначала нас было 8 человек: нас трое, четыре разработчика и операционный директор. Сейчас команда разработки — около 45–50 человек. Это разработчики, аналитики, продуктологи, тестировщики — все, кто связан с IT.
Каршеринг — это про айти или про обслуживание автомобилей?
Наверное, 50 на 50. Здесь действительно важно программное обеспечение, как всё это работает. Но на самом деле экономика складывается из операционных костов. Восемьдесят процентов всех наших расходов — это операционка: всё, что связано с управлением автопарком. То, как эффективно ты им управляешь, сильно влияет на показатели. Это и станет той переломной точкой, из которой понятно, прибыльным будет бизнес или нет.
Я бы сказала, что каршеринг стоит на трёх столпах: IT, работа с клиентами и управление автопарком.
Ещё в подкасте
25:00 Чем автомобили для каршеринга отличаются от обычных машин.
32:00 Что делать, если ты пользуешься каршерингом, а у тебя пропал интернет.
38:00 Самый нелепый взлом в истории BelkaCar.
42:50 Рынок каршеринга в России. Что произошло, когда на него вышел Яндекс.
Полная версия здесь:
